Чужая глубина - Страница 78

— Кстати, у вас не все так идеально, как могло показаться.

Заметив небольшую горку с широкими поручнями по краям, ренегат мгновенно очутился возле странного сооружения.

— Как это работает, зеленокожий?

Анук нехотя приблизился к Крошину. Лапа ихтиана легла на выпуклый кругляк — огромная кнопка со странным символом трёх пересечённых стрел. Приглушенный шум внутреннего механизма раздался не сразу. Сначала послышалось лёгкое пощёлкивание, затем появился более отчётливый треск.

— Не может быть, — поразился ренегат.

Покатая горка внезапно изменилась — возникли острые грани ступенек. Но это было лишь толикой истинного предназначения лестницы. Не прошло и пары секунд, как ступени медленно поползли вверх. В этом протяжном шуме никто так и не услышал едва различимого замочного щелчка.

— Зачем ты это делаешь? — впервые Кимпл обратился к медику на «ты».

— Неважно, — грустно улыбнулась она. — Главное, прошу тебя, раз и навсегда прекрати это безумие…

— А как же ты?

Ольга ничего не ответила. Толкнув Кимпла в проход каменного здания, она потянула за цепь. Ихтиан оказался рядом с бригадиром, которому достаточно было короткого взгляда, чтобы Анук всё понял и активировал очередной городской механизм.

— Ачеррр! — взревела мисс Финчер. Её тонкое лезвие, выскочив из ножен, уже устремилось в направлении врага. Но было поздно. Ольга кинулась ей наперерез, а беглецы провалились в открывшийся в полу потайной проход.

Лезвие легко вошло в тело. Мисс Финчер не стала давить на рукоять, лишь слегка ранила медика. Только в этом поступке не было и капли благородства. Ольга обхватила женщину и отстранила её от прохода. Всего пять или шесть секунд. Вполне достаточно, чтобы кинуться в погоню или все-таки совершить побег.

— Ах ты тварь! — Крошин наотмашь ударил женщину по щеке, и та обессилено повалилась на землю.

Но вместо гримасы боли на её лице расцвела удовлетворённая улыбка. Все было не зря — план удался! Усыпив бдительность Хоакима, она стащила у него ключ, уровняв шансы двух сторон. А Кимпл, она была уверена, не упустит такой возможности. И пускай Ольге навряд ли удастся насладиться победой, она все равно ликовала от одной только мысли, что этим безжалостным ублюдкам кто-то посмеет дать достойный отпор.

— Ачеер, — уже более спокойно повторила мисс Финчер, подтвердив самые худшие опасения. Она не собиралась прощать Ольге предательства, одним видом дав понять, что незначительное ранение — это всего-навсего отсрочка неминуемой смерти.

Ужасная мысль вызвала у медика новый прилив ненависти. Сплюнув кровь, она улыбнулась ещё шире. У неё снова было о ком заботиться, и Ольга ни за что в жизни не променяла бы это ощущение на призрачное спасение от предстоящих мучений.

Глава 11. Последний страж

Нырялы не просто отчаянные ребята, они настоящие сорвиголовы. Даже береговые пограничники и те приклоняются перед их подводными подвигами. Погрузиться на пять затягов — да нет проблем, сразиться со светящимся спрутом — почему нет, а провести изнурительные работы, когда мышцы сводит от усталости и холода — легче лёгкого. Сколько же в них смелости? Потянет на пару пинт горячовки или чего покрепче. Например, той же безумки. Адский напиток, который нырялы глушат стаканами, особенно в те сложные месяцы, когда их заговаривают от Глубины. Процесс этот сложный и покрыт тайной, а там, где существует какой-то секрет, всегда найдётся место слухам и предположениям.

Поэтому Михас именно предполагал, что нырялы сумасшедшие трудяги. Овладев умением не слушать шёпота моря, они заодно становятся глухими и к окружающей их опасности. Неизвестно какие эксперименты проводят над ними в академии Прометей, но выживают после курсов только процентов пятьдесят, не больше. Остальные не проходят тест на профпригодность и попадают в Приют одиночек. Где он находится и почему именно несостоявшиеся нырялы оказываются за его стенами нельзя даже предположить, поскольку информации на данный счёт просто не существует. Ни догадок, ни призрачного намёка, ничего.

Снаружи Око-Луч выглядел таким же унылым и неприметным элементом подводного ландшафта, как сотни небольших впадин и расщелин. Проплывёшь мимо него десять раз и не заметишь ничего особенного. Здесь всегда достаточно мутно, а неровная поверхность дна образует некое защитное поле, удачно маскируя широкий округлый разлом в каменной твердыне.

Сейчас здесь трудились всего пару расторопных нырял и один механический нотиус, а также трое глубинщиков в мезоскафах, причём, как показалось Михасу, они только создавали иллюзию работы. Внешняя ширма, за которой скрывается истинная картина происходящего.

Ровно три затяга, и в глаза ударил яркий свет прожекторов. Вот где открывалась настоящая истина. Сейчас это место можно было сравнить с масштабным строительством: мелькали огни сварки, мрачные фигуры нырял, двигались в тени громоздких каркасов.

— Приступить к погружению, — командует Крошин.

Михас не смеет возразить. Включаются корректирующие двигатели, замедляется ход. Одиссей начинает медленно крутиться по часовой стрелке, уворачиваясь от острых каменных граней.

— Сколько же здесь тружеников? — поражённо произносит механик.

— Столько, сколько нужно, — снисходительно отвечает ренегат.

Они спускаются все ниже и ниже. По всем данным давление растёт и корабль отзывается неприятным скрипом. Но ничего не поделаешь — необходимо погрузиться ещё глубже.

Очередной затяг даётся кораблю тяжело. Швы наполняются водой, и кое-где в стыках проявляются тяжёлые капли. Теперь Одиссей не просто скрипит, он стонет из последних сил, умоляя человеков не направлять его в опасный зев разлома. Но ни Михас, ни Крошин не хотят слышать механические мольбы машинерии. Первый глух из-за собственного страха, второй руководствуется чётким приказом тайного консула.